Гендиректор Disney в России о том, что кризиса не существует

— Вы руководите офисом Disney в России с 2006 года. Можете ли выделить какие-либо изменения условий работы в России — стало ли сложнее работать?

— Я начинала в 2006 году, все приходилось делать с нуля — выстраивать бизнес, собирать команду. Это был классический стартап. Сегодня, 10 лет спустя, задачи уже совершенно другие. Мир меняется очень быстро: появляются новые технологии, новые предпочтения зрителей, меняется потребительское поведение. Но что я знаю точно и что является результатом нашей работы: бренд Disney очень любим в России. Все знают и очень любят наших замечательных героев, доверяют нашему бренду.

— А что именно изменилось? Вы сказали, что изменились зрители. В чем изменились?

— Приведу несколько примеров. Когда мы только начинали, для кинотеатров понятие «семейное кино» было абсолютно неприемлемо. Они считали, что такие фильмы денег не собирают. Если мы посмотрим на результаты кинопроката сейчас, то, например, «Зверополис» уже преодолел отметку в 2 млрд рублей по кассовым сборам. У нас впереди остался только «Аватар». Из топ-10 самых кассовых фильмов за всю историю кинопроката в России и СНГ четыре были выпущены в прокат Disney. И это семейные фильмы: «Зверополис», «Звездные войны: Пробуждение Силы», «Пираты Карибского моря: На странных берегах» и «Мстители: Эра Альтрона». Это огромные изменения на рынке.

— Когда вы выходили на рынок и семейное кино было непопулярным, оно было непопулярным в России или в принципе в мире?

— Это была особенность России — целое поколение выросло без кинотеатров. Мы все помним начало 90-х, когда в кинотеатрах были салоны мебели или машин. И у нас есть целое поколение, которое выросло без привычки хождения в кино. А сейчас кинотеатральная аудитория расширяется — у многих появляются дети, которые привыкли ходить в кино с малых лет. Сегодня семейные фильмы очень востребованы в России, что мне несказанно приятно, потому что мы фактически создали этот рынок с нуля.

— А что изменилось с точки зрения бизнеса?

— Рынки в России растут очень быстро. Даже сейчас, при изменении рынка есть огромные возможности — это возможности вхождения в новые ниши, это возможности сделать новые проекты, работать более плотно со стратегическими партнерами. Если говорить о том, что изменилось — изменилась технология. Десять лет назад дети с рождения не пользовались айпадами, айфонами, не существовало цифрового пространства. Сейчас это целое направление для развития бизнеса.

— Требуется ли для развития бизнеса в России какой-то особый подход?

— В каждой стране мира бизнес развивается по своим определенным правилам. В каждом регионе есть своя история, определенная культура, наследие, привычки. Конечно, то, как мы развиваемся в России, абсолютно уникально для этой страны. Я бы хотела напомнить, что из Москвы мы управляем бизнесом еще в 11 странах. У нас очень большой регион. Казахстан, Белоруссия, Грузия, Монголия — это совершенно разные рынки, в работе с которыми нужно учитывать локальные особенности. С точки зрения набора бизнесов в России мы во многом созвучны глобальной компании — у нас только нет парка развлечений. Но мы работаем с нашими партнерами в Париже.

— Вы упомянули, что сотрудничаете с парижскими коллегами. Что именно имеется в виду?

— Мы работаем с российскими туристами через партнерские отношения с московскими агентствами для того, чтобы помогать организовывать путешествия в парижский Disneyland. Если вы едете в парк, мы помогаем легче получить визу, предоставляем определенные скидки транспортных операторов.

— Кстати, сейчас стали больше или меньше ездить в парижский парк?

— В прошлом году поток несколько уменьшился, но сейчас мы видим, что ситуация улучшается.

— Говоря о развитии интернет-направления, есть ли сейчас какая-то конкуренция для телеканала со стороны онлайн-кинотеатров? Как вы к ней относитесь?

— Конкуренция с кем?

— Например, недавно о выходе на российский рынок объявил Netflix.

— Я считаю, что они абсолютно не конкурируют, поскольку контент, который есть на подобных площадках, это тот контент, который не появляется на телевидении. Например, глобальные сериалы, которых сейчас практически нет в эфире, за исключением нескольких очень-очень успешных проектов. Но на больших цифровых площадках можно посмотреть все сезоны. Напротив, это возможность посмотреть тот контент, которого нет на телевидении. У нас представлено много контента на цифровых площадках, мы сотрудничаем со многими лидерами рынка. Мы считаем, что это абсолютно комплиментарная история. Если мы показываем «Короля льва» на телеканале Disney, мы точно знаем, что все сидят и смотрят его по телевизору — потому что оторваться уже невозможно, хотя его можно купить и в iTunes, и на других площадках.

— А как вы относитесь к инициативе Минкультуры ввести дополнительный сбор в пользу кино?

— Я пока еще не видела подробностей и не могу сказать. Мы посмотрим.

— Скажите, каковы приоритеты Disney на этот период времени на российском рынке?

— Если говорить о приоритетах, то мы выделяем несколько основных блоков. Первое — это, конечно, всё, что связано с кино. В этом году Disney в России приступает к съемкам нового фильма — «Последний богатырь». Это будет первая российская комедийная сказка, созданная в совместном производстве! Мы уже зафиксировали для себя дату релиза — 19 октября следующего года. Это наша цель. Другой приоритет — поддержание лидерства на рынке кинодистрибуции. Наша компания, совместное предприятие с Sony — «Уолт Дисней Студиос Сони Пикчерз Релизинг», — лидер последние пять лет подряд. До этого мы пропустили год и были лидерами в 2009 году. Это сложно — быть лидером. Потому что ты должен работать еще лучше, чтобы оставаться на первом месте.

Другое большое направление связано с цифровыми бизнесами. Для нас очень интересны возможности, которые открываются в игровом направлении. Сотрудничество с российскими производителями игр. Ни для кого не секрет, что российские создатели игр — одни из самых успешных в мире, и нам очень интересны возможные совместные проекты. И конечно же, потребительские товары. На сегодняшний день большая задача — расширение ассортимента товаров. Фактически всё, что мы продаем в России, создано командой в Москве. За исключением больших глобальных партнеров, как, например, игрушки Mattel, Hasbro. Мы сейчас очень много работаем над созданием ассортиментов с более доступными ценами. Мы сотрудничаем с крупными российскими ритейлерами, для того чтобы делать специальный ассортимент под большие сети. Это очень важное направление. Мы стремимся к тому, чтобы товары под брендом Disney можно было купить в абсолютно разных ценовых сегментах.

— Есть ли динамика, как изменились потребительские предпочтения за последнее время?

— Наш бизнес по продаже лицензионных товаров вырос фактически на 20% за прошлый год при рынке, который официально падает. Конечно, рынок массовый гораздо больше по объемам, чем рынок более дорогих товаров. И мы расширяем наше партнерство именно с большими, сетевыми магазинами. Наши товары представлены в разных сегментах, начиная от очень красивой одежды в ЦУМе и заканчивая более демократичным предложением в таких магазинах, как «5 карманов», «Глория Джинс», «Твое» и так далее. Есть одежда, которую можно купить и в «Ашане».

— Есть ли какие-то планы по заключению новых партнерств с какими-либо магазинами?

— Конечно.

— С какими?

— Я пока не могу сказать, с какими конкретно, но у нас сейчас в разработке есть несколько очень интересных проектов, так называемых private label, когда мы будем выпускать целый ассортимент товаров для больших розничных игроков.

— Например?

— Это могут быть еда, товары первой необходимости. Например, мы серьезно расширили линейки товаров с «Детским миром». «Детский мир» — один из наших стратегических партнеров. За прошлый год наш ассортимент в «Детском мире» увеличился в два раза. Если посмотреть по показателям товарооборота «Детского мира», они выросли на 30 процентов, а наш оборот внутри них вырос на 100%. Это впечатляющие результаты. И когда вы говорите про кризис — у нас нет кризиса вообще.

— Какова в общих чертах будет стратегия Disney на российском рынке? Удерживать позиции, которые есть сейчас, или же инвестировать в какой-то рост?

— Мы постоянно инвестируем — это инвестиции в кино, инвестиции в российскую команду, мы очень много работаем с российскими компаниями. Мы производим в России товары на 170 заводах. Мы обеспечиваем работой 21 тысячу человек в России. Это тоже инвестиции. Через наши лицензионные программы, контракты мы даем возможность развития очень широким сегментам рынка. Это очень важно. Помимо прямых инвестиций компании, то влияние, которое мы как лидер во многих сегментах оказываем на рынок, имеет огромное значение.

— Есть ли какие-то планы по развитию новых медийных проектов?

— Когда вы говорите «медийные» проекты, вы что имеете в виду?

— Например, телеканал.

— Мы видим по исследованиям, что для нашей целевой аудитории телевизор остается приоритетной формой смотрения. У детей просмотр телевизионного контента увеличивается за последние годы. У тинейджеров уменьшается, а у детей увеличивается: просмотр телевидения у детей до 12 лет за последние год-два вырос. Поэтому развитие канала Disney — один из важнейших наших приоритетов. При этом нам сейчас очень интересно экспериментировать с новыми формами контента в цифровом пространстве. Здесь главное — найти тот контент, который будет востребован именно в цифре, потому что люди не всегда смотрят одно и то же по телевизору и в интернете. Количество времени, которое человек готов потратить, посмотрев что-то в интернете, совсем другое.

— Изменился ли как-то этот бизнес после закона о 20% (поправки в закон «О СМИ», ограничивающие иностранное владение в капитале российских медиа долей в 20%)?

— Нет, он никак не изменился, мы структурировали бизнес в соответствии с российским законодательством и эффективно работаем с нашими партнерами (до принятия закона корпорация Disney контролировала 49% телеканала, доля холдинга ЮТВ бизнесменов Алишера Усманова и Ивана Таврина составляла 51%, после принятия закона о 20% доля ЮТВ увеличилась до 80%. — RNS).

— Иван Таврин недавно объявил о том, что рассчитывает создать новые какие-то проекты. Вы заинтересованы в сотрудничестве?

— Мы давно сотрудничаем с Иваном, я с ним знакома еще по работе в «Профмедиа». Очень приятно, что мы многолетние партнеры по телевизионному проекту. Посмотрим. Иван — очень креативный предприниматель, и если будет возможность каких-то совместных проектов, мы с удовольствием их рассмотрим.

— Участники рынка говорят, что кинозритель идет в кино именно за ощущениями, спецэффектами, инфографикой — когда что-то взрывается, рушится, горит. А если говорить о мультипликации, как заставить человека пойти в кино при помощи именно мультипликационных проектов?

— Абсолютно согласна, что зритель идет за спецэффектами, за ощущениями и в принципе за социальным опытом. В кинотеатре ты заряжаешься от зала, от реакции людей, которые сидят с тобой рядом, это совершенно другое ощущение, чем когда ты сидишь один или с кем-то перед экраном дома. Мы видим, насколько успешны в России фильмы, в которых действительно есть спецэффекты. Технологии развиваются настолько быстро, что очень часто анимацию от художественного кино отличить достаточно сложно. Например, наш фильм «Книга джунглей». В нем есть только один герой, мальчик. Все остальное — технология. Посмотрите анимационные фильмы Pixar: вы иногда по картинке не можете их отличить от реальных фильмов. При помощи технологий анимация делает фильм потрясающе реалистичным, и люди приходят за этими ощущениями — за 3D, за IMAX. Но, конечно же, тот контент, который они видят, должен соответствовать их ожиданиям: каждый раз надо удивлять чем-то новым, восхищать, заставлять плакать и смеяться.

— С точки зрения развития мультипликации видите ли вы конкуренцию со стороны именно российских анимационных студий?

— Когда мы говорим об анимации, мне кажется, вопрос о конкуренции в принципе не стоит. Потому что анимация очень востребована на рынке. К тому же есть разная анимация: есть совершенно замечательные работы «Союзмультфильма», на которых мы все выросли, есть современная российская анимация, к которой мы относимся с большим уважением, я сама люблю ее смотреть. Есть анимация, которую делают другие глобальные студии. Здесь вопрос о конкуренции совершенно не стоит.

— А тогда, может быть, сотрудничество с российскими студиями?

— Мы работаем над разными проектами, смотрим… Мы сейчас уже поддерживаем российскую анимацию, ставим ее в эфир канала Disney. Также разрабатываем лицензионные программы для поддержки российских брендов. Например, «Новаторы» уже давно и очень успешно идут на российском рынке, и у нас большая лицензионная программа по производству товаров с этим брендом. В августе у нас будет большая ритейловая программа Back to sсhool, когда все детки идут в школу и родители покупают им школьные принадлежности. И она у нас будет забрендирована «Новаторами». Это будет хороший опыт, потому что никто никогда в России не проводил большие ритейловые акции с такими российскими брендами. Мы хотим это попробовать. Надеемся, у нас будет успешное сотрудничество.

— Какова сейчас доля российской анимации на телеканале?

— Она не очень большая. У нас есть блок «Союзмультфильма» «Наши сказки», где мы отбираем и показываем любимые анимационные фильмы. У нас есть несколько линеек российской анимации, но их не так много.

— Меньше 10%?

— Да, меньше 10%.

— Если сравнить эту долю российского контента с той, которая была при запуске контента, она увеличилась или уменьшилась?

— Примерно одинаково. Сейчас больше, потому что вначале мы потратили какое-то время, чтобы понять, какие проекты мы готовы привлечь и пригласить к себе.

— Скажите, насколько, на ваш взгляд, мультфильмы идеологически воздействуют на детей? Ведь понятно, что у ребенка совершенно не устоявшееся мировоззрение, психика. Можно же при желании пропагандировать те или иные идеи. Или же такого не ощущается?

— Мы считаем, что анимация имеет огромное воздействие на детей. Мы очень бережно относимся к тому контенту, который мы ставим для детей и тинейджеров. В наших анимационных фильмах вы никогда не увидите ничего, что было бы некорректно по отношению к детям.

— Если глобально посмотреть на рынок, эта ответственность за мировоззрение детей, она всегда лежит на компании? Нет какого-то регулятора?

— Ответственность целиком лежит на нас. Ответственность за весь бизнес, который есть в России, лежит на мне лично. Я очень трепетно отношусь к тому, что мы показываем. Есть контент, который мы не показываем в России, зная, что в России другие культурологические особенности, история. Поэтому я считаю, что определенный контент может быть неприемлемым для наших зрителей. Мы выбираем, что показывать, мы не все фильмы показываем в России.

— Какие это фильмы, например? Какие фильмы, вы понимаете, не пойдут в России?

— В России, как мы знаем, не очень хорошо работают сериалы. При этом во многих странах Disney показывает огромное количество молодежных сериалов. В России, мне кажется, они не востребованы. И не всегда содержание соответствует культурологически тому, как мы растем, как мы общаемся в семье, как мы дружим, есть какие-то особенности. Поэтому мы относимся к ним очень трепетно.

— Вы имеете в виду в большей степени детские сериалы, не анимацию?

— Да. Российским зрителям они неинтересны. Успешно идут российские сериалы, российские версии сериалов других стран.

— Говоря о сотрудничестве с российскими компаниями, как изменилось сотрудничество с российскими телеканалами — например, с «Первым каналом» — именно по предоставлению контента? Что-то изменилось сейчас?

— Рынок продаж телевизионного контента очень живой, он очень быстро изменяется. В первую очередь он зависит от того, какая программная политика существует на каждом отдельном канале. Каждый год каналы что-то меняют, экспериментируют, придумывают что-то новое, а от чего-то отказываются. Если вернуться на десять лет назад, «Первый канал» был нашим основным стратегическим партнером. В течение шести лет шла передача «Волшебный мир Disney», которую четыре года вел Иван Ургант, потом два — Леонид Парфенов. У канала была совершенно другая сетка, где было большое количество наших фильмов, большой детский блок, много западных сериалов.

На сегодняшний день у нас есть свой канал. Конечно же, ему мы отдаем преференции по продаже всего детского контента, которые у нас существуют. При этом «Первый канал» все равно с удовольствием покупает определенный контент, который им интересен. С другой стороны, есть канал РЕН ТВ, с которым еще пару лет назад мы практически не сотрудничали, а сегодня они заинтересованы и покупают большой пакет нашего контента, потому что у них изменилась программная политика и они решили уйти в ту нишу, которую они считают нужной. СТС — наш огромный партнер, у них тоже меняются приоритеты, но с ними, наверное, у нас самое стабильное сотрудничество.

— То есть для вас сейчас СТС второй по значимости партнер после канала Disney?

— По объему контента Disney, который показывается в эфире телеканала, СТС сравним с нашим собственным каналом.

— Вы продаете контент за доллары?

— Нет, в России мы продаем за рубли.

— Эти закупки как-то изменились сейчас из-за санкций?

— Если говорить в рублях, то они, конечно же, выросли. Если говорить в долларах, то это сейчас другие показатели, учитывая курс. Но каналы по-прежнему покупают большое количество нашего контента. В прошлом году мы шли на какие-то уступки, потому что мы понимаем, что наш контент нужен телеканалам, и нам важно долгосрочное партнерство. Сейчас рынок чувствует себя бодрее.

— То есть вам пришлось понижать цены?

— Нет, это же не обязательно снижение цены. Это вопрос объемов, есть разные цены на новые фильмы и на библиотеку, есть возможности варьирования окна — ты можешь продать права на два года, на год, а можешь на два месяца. Здесь вопрос не изменения цен, а гибкости, которую мы можем проявить с нашими партнерами, для того чтобы сделать ситуацию максимально комфортной.

— Санкции как-то повлияли на эти отношения?

— Нет, мы отлично себя чувствуем.

— Сейчас все больше и больше развивается тема игрового направления. Планирует ли Disney какие-либо существенные инвестиции в этот сегмент?

— За последние 10 лет мы делали достаточно инвестиций в это направление и экспериментировали с различными играми. Мы в России делали и PC-игры, и мобильные игры, и социальные игры, для того чтобы набрать опыт и понять, как это работает. На сегодняшний день мы, наверное, больше ориентируемся на лицензионную модель и ищем сейчас возможность сотрудничества с российскими игровыми компаниями по запуску и созданию игр с нашими героями и с нашими брендами. Пока у нас нет никаких финальных историй, которыми можно поделиться, но мы очень активно работаем в этом направлении. Помимо этого, мы локализуем все игры, которые выходят на международном рынке, поскольку российские геймеры любят локализованные игры — на русском языке.

— PC-игры сейчас имеют небольшую долю?

— PC фактически не присутствуют, это совершенно маленький сегмент, точно так же, как DVD и BlueRay.

— Как вы думаете, DVD умрет или нет?

— Я думаю, нет. Вы знаете, VHS еще не умер, виниловые диски существуют!

— Вы сейчас и VHS продаете?

— Ох, не знаю, может, и продаем! Я даже не удивлюсь! Хотя, наверное, вряд ли.

— Disney сейчас является крупнейшим лицензиаром в издательстве книг и журналов для детей. Это направление сейчас прибыльно?

— Издательский бизнес для нас очень важен. По лицензионной модели мы работаем с большим количеством российских издательств. У нас 19 наименований журналов, которые выходят в России под нашим брендом. В прошлом году в России под брендом Disney вышло 900 наименований книг и журналов, общий тираж был 16 млн экземпляров. Это лицензионные контракты, которые у нас существуют фактически со всеми крупнейшими издательствами в стране. Так что у нас огромный набор книг, которые очень востребованы в России.

— Можно ли сказать, что за последнее время в России коренным образом изменилась ситуация с интернет-пиратством?

— Интернет-пиратство, безусловно, важная тема и для России, и для всего мира, оно существует везде. Мы очень позитивно воспринимаем те изменения, которые были сделаны в законодательстве за последнее время. Действительно, мы видим, что многие российские игроки стали активно работать по зачистке, и мы, конечно, работаем и с российскими игроками и компаниями, чтобы убирать ссылки на наш контент.

— Вы имеете в виду Mail.Ru, «ВКонтакте» и др.?

— Да.

— Сейчас пиратство является угрозой для бизнеса?

— Нет. Пиратство есть цифровое, есть и в потребительских товарах. И здесь за счет развития организованной торговли, за счет развития больших гипермаркетов потребители начинают покупать товары там, а не на рынках. Мы также активно сотрудничаем с российской таможней, поэтому мы видим прозрачно все грузы, которые приходят в Россию, насколько они сертифицированы. Это большая и важная работа: мы понимаем, какой груз заходит в Россию и насколько он легален.

— В завершение интервью последний вопрос. Кризис прошлого года, естественно, сказался на всех компаниях. Скажите, сейчас началось восстановление рынка?

— Я могу говорить только о бизнесе нашей компании. Для нас кризиса в принципе не существует — мы отлично развиваемся и растем, мы видим это по результатам наших бизнесов. Приведу пример: кассовые сборы наших фильмов прошлого года выросли на 30%, наш бизнес лицензирования потребительских товаров вырос на 20%. Канал Disney увеличил свою долю среди всех возрастных категорий, в которых он присутствует. Показатели по сбору рекламы были в два с лишним раза лучше, чем тенденция на рынке. Представляете, каждый день 75 тысяч человек скачивают игры Disney, а 700 тысяч каждый день в них играют. Это десятки миллионов людей.

У нас появились новые стратегические партнеры — например, мы подписали очень большой контракт с Gloria jeans по созданию товаров с нашими персонажами и брендами. Это несколько сотен различных наименований товаров. Всё это мы запускаем буквально сейчас, контракт был подписан совсем недавно. Мы работали над этим несколько лет, в мае все эти товары уже на полках в магазинах. Я абсолютно позитивна, я вижу, что подобные реструктуризации на рынке всегда дают возможность расти и развиваться.

Источник: RNS.ONLINE