Алексей Емельянцев (СМАРТ): «Собираемся выходить на маркетплейсы с деревянными домиками для детей»

Наши модели — это 3D-игрушки из фанеры – дикие животные, разные виды динозавров и многое другое. 

В 3-й Международной выставке игрушек и развивающих игр для детей Istanbul Toy Fair 2021 в Турции участвовали несколько омских компаний. Одна из них – ООО «Смарт», изготавливающая детские 3D-игрушки из фанеры. Обозреватель «Коммерческих Вестей» Анастасия Ильченко побеседовала с представителем компании Алексеем Емельянцевым и узнала, какая продукция была интересна туркам и сербам и над какой задачей сегодня работает коллектив, а также выяснила некоторые подробности из жизни российской молодежи в Лондоне.

– Алексей, расскажите о вашей компании, что производите под торговой маркой Merega.

– Мы начинали свое производство совсем не с 3D-игрушек. Однажды купили ЧПУ-станок, чтобы сделать стойки для рыболовных сетей, а потом подумали, что еще можно изготавливать с его помощью. У нас есть команда дизайнеров, конструкторов, которые могут разработать любой продукт с нуля. Мы делали для Галамарта, «Сима-ленд» огромные заказы. Наши модели простые, это 3D-игрушки из фанеры – дикие животные, разные виды динозавров и многое другое. Ребенок их собирает и играет. Сейчас разрабатываем другой концепт: собираемся выходить на маркетплейсы с деревянными домиками для детей. Разработали кукольный дом для девочек и пожарную часть – для мальчиков. В качестве вероятного рынка продаж рассматриваем страны СНГ.

– Сколько у вас сейчас позиций?

– Около 150. И это только детских игрушек. Но мы изготавливаем не только их, а также, например, кашпо и топперы (объемная надпись из фанеры с пожеланием или поздравлением, которая крепится в букете) для флористических сетей, специальные заказы для Галамарта. В целом у нас более 500 позиций.

– Охарактеризуйте ООО «Смарт» в цифрах. Сколько сотрудников, какой объем продукции вы выпускаете в год?

– ООО «Смарт» – это семейный бизнес. Его создал мой брат – Александр ЕМЕЛЬЯНЦЕВ. Он сейчас в Китае ищет новые производственные возможности. В данный момент под его подчинением находится около 20 человек – дизайнеры, конструкторы и другие специалисты. Что касается объемов производства, у нас может выпускаться до миллиона позиций в месяц.

– Ваша продукция относится к дорогому сегменту? Сколько стоит, например, кукольный домик?

– Наш товар даже не среднего сегмента. Мы намеренно делаем низкую маржинальность. Домик вместе с комплектом мебели обойдется от тысячи рублей – маленький, до 1,3 тыс. рублей – большой. 3D-фигурки диких животных стоят 600-700 рублей (в зависимости от количества деталей, объема).

– В марте вы были на 3-й Международной выставке игрушек и развивающих игр для детей Istanbul Toy Fair 2021 в Турции. Расскажите, как это было.

– Для нас стало открытием, что большое влияние на покупателей оказывает красивая упаковка. Мы разработали линейку отличных товаров, но у нее нет финальной упаковки. Из-за этого к нам подходило меньше посетителей. Запросы на каталоги, прайсы были из Сербии, Турции, Греции.

В целом посетителей на выставке было немного. Около 60% – турки. Сербов привлекала невысокая цена, а турки-представители маркетплейсов, крупных компаний, сетей просили серию про зверей, но отмечали, что им не хватает финальной упаковки. У нас фигурки животных из фанеры, например, динозавры, просто сложены слоями, к ним идет инструкция на листочке, и сверху набор упаковывается в обычную термопленку. Но турецким компаниям интересна не столько дешевизна, сколько готовый продукт. Они смотрели и кукольные домики с мебелью. В каждую комнату идет свой набор. Всего их у нас 12, на выставку мы привозили пять. Позднее сделали АЗС из фанеры, пожарную часть, для которых специально изготовили цветные фигурки на принтере.

– Из других стран Европы, Америки были посетители?

– За первые три дня выставки англоговорящих я видел человек пять.

– Ваша продукция – это импортозамещение?

– У нее серьезный потенциал в этом плане, ведь наш товар способен заменить пластиковые китайские игрушки, поскольку они могут стоить столько же или дороже. Но в России данный сегмент представлен пока слабо. Мы не пытаемся получить слишком большую маржинальность, но есть и другие компании. Одна из них, например, продает на маркетплейсах детские наборы для творчества, состоящие из фанерных листов, за 1,5 тыс. рублей при том, что их себестоимость максимум 300 рублей. Сейчас в России растет количество лазерных станков, на которых можно производить подобные игрушки, поэтому, думаю, цена у всех будет постепенно снижаться, компании станут бороться за рынок.

– Но ведь станки с ЧПУ по большей части иностранного производства, с их ввозом в Россию будет непросто.

– Во-первых, есть возможность привозить их из Китая. Во-вторых, думаю, люди найдут способы. Тем более, уже  сейчас в Омске лазерных станков более 500. Используются они, конечно, для разных целей, не только для изготовления кукольных домиков.

– Вы сейчас находитесь в Лондоне. Чем занимаетесь?

– Я живу тут последние пять лет. Приехал на учебу и остался. Получил визу, но не имею гражданства, ПМЖ. Я не знал английского до 15 лет, думал, у меня нет способностей, но потом пришло озарение, что надо учить английский и куда-то двигаться. Выучил. Мне предложили поехать на летние каникулы в Англию. Я прожил там месяц и понял, что английский – это классно. Вернувшись, целый год учил его на повышенном уровне. На следующее лето уехал в Англию уже на два месяца. Жил в английской семье. И как-то меня спросили: если ты хорошо знаешь язык, почему не поступаешь в английский университет? Мне понравилась идея. Я вернулся в Омск, окончил 11 класс и начал поступать в Cass Business School. Сначала мне сказали, что на поступление требуется огромная сумма – 50 тыс. фунтов, но потом предложили шестимесячный курс для повышения квалификации в бизнесе, своеобразный прекурс университета. Я освоил его за четыре месяца и поступил в университет. Закончил спустя три года.

– На кого вы учились?

– Моя специальность – «Инвестиции и управление финансовыми рисками». В Омск приезжал консультировать компанию брата. У меня есть и свои проекты, связанные с фанерой, которые я развивал в Европе. Есть и другие.

– В какой момент вы приняли решение, что после учебы не вернетесь в Россию, в Омск?

– Не было такого решения. Просто все, что я делаю в последнее время, реализуется здесь. Все мои проекты – европейские. Например, у меня свой бритвенный бренд – Slacer. Еще когда учился, начал заниматься коллекционированием и продажей бритв. Сейчас  подыскиваю производство в Китае для их массового изготовления. Для бритв требуются высокоточные станки.

– Изобрели новый станок с шестью лезвиями?

– На самом деле то, что сегодня рекламируют по телевидению, не самое хорошее бритье. Такие мнолезвийные бритвы срезают щетину слишком близко и раздражают кожу. Лучший станок – это тот, в который ты вставляешь одно лезвие. Такими т-образными станками брились в Советском Союзе. Их тогда выпускали многие заводы, например, в Ленинграде завод им. Калинина. Я продаю именно их с одним опасным лезвием и опасные бритвы. Сразу скажу, это недешевые вещи, ведь они винтажные. Я собирал их в странах СНГ, в России, в Европе, в частности, в Украине. Кстати, использование подобного типа станков не требует специальной пены, которая сегодня продается недешево, достаточно помазка и мыла. Но сами станки недешевы, их покупают небедные люди, ведь один стоит 30-40 фунтов, или 3-4 тысячи рублей. В основном данной темой интересуются европейцы и американцы. В России она пока не так популярна.

– Вы в Лондоне наблюдаете русофобию после февраля 2022 года?

– Не был в Англии четыре месяца, прилетел несколько дней назад. Не сказал бы, что что-то поменялось. Вчера во время прогулки видел, как снимали флаги с Банка ВТБ. Но это политика, отношение обычных людей никак не изменилось. Они адекватно относятся.

– А в Стамбуле было такое же толерантное отношение?

– Когда европейцы, которые интересовались нашей продукцией,  узнавали, что она из России, происходила заминка. Они опасались не того, что мы русские, просто сейчас из России логистически тяжело вывозить товары. Мы убеждали, что есть варианты – через Турцию и другие страны, и люди успокаивались. Сейчас, к сожалению, много негативной информации насчет отношения европейцев к русским. Мне говорили, что на границе будут сильно проверять – телефон, деньги и прочее, но ничего подобного не случилось. Я спокойно прошел паспортный и таможенный контроль, проверка была обычной.

– Есть ли у вас хобби? Чем молодежь увлекается в Лондоне?

– Я не пью, не курю, никогда этим не занимался. И за счет этого в свое время сохранил много денег (смеется). В основном общаюсь с людьми, занимаюсь своими проектами. Вот следующие 4-6 месяцев будет интенсивная работа над одним из них.

Как я уже говорил, коллекционирую бритвы. Также увлекаюсь спортом. В здании, где живу, есть спортивный зал. Мы собрали команду по настольному теннису. У нас есть определенная иерархия игроков. Некоторые из них профессионалы, например, у нас живет чемпион Бразилии по настольному теннису. Он нечасто играет, но, понятно, занимает первые места. Я влился в коллектив достаточно легко. И хотя в России теннисом занимался 11 лет, максимальное развитие получил именно здесь. Также ходил на бокс, у меня был румынский тренер, который в свое время занимался с Емельяненко. Кроме того, я посещал тренировки по обычному теннису, бадминтону. Вокруг этого и вращается жизнь.

Много читаю. Предпочитаю литературу на английском языке, правда, не английскую. Ее не очень люблю, читал всего пару книг – Джером К. Джером, про Гарри Поттера и т. д. Я поклонник авторов, которые переехали в Америку, типа Айн Рэнд, которая написала «Атлант расправил плечи», или Айзека Азимова, написавшего «Основание».

– Серьезное чтение. Сложности с учебой во время пандемии были?

– Можно и так сказать. Дело в том, что я воспринимал университет как место, где можно завести полезные связи, общаться с единомышленниками. Не только как способ получения знаний. И все это оборвалось из-за пандемии. Она началась, когда я отучился полтора года. Нас полностью закрыли на три недели, потом обучение продолжилось, но в каком-то странном формате. И так продолжалось завершающие полтора года учебы: мы сидели дома и получали видеоуроки. Я этому не очень рад. Но много связей накопил за первые годы. Уже тогда занимался предпринимательской деятельностью, участвовал в конкурсах, где можно было выиграть до 500 тыс. рублей. Сейчас в моей компании друзей два украинца, узбек, полька, литовка, казах, киприот и я – русский. Разностороннее общение получается. Университет – это все-таки способ познавать другой мир.

Источник: Коммерческие вести